Леонид Савин
КАПАДОКИЈСКАТА ШКОЛА И УЧЕЊЕТО ЗА ДОБРОТО
03.11.2016
Кападокијската христијанска философска школа е основа на класичното православно богословие и, во исто време, органично ја продолжува пораната традиција на неоплатонизмот, вклучувајќи ги како работите на Ориген, така и на Дионисиј Ареопагит, каде се поставувале прашањата за суштината на доброто, злото и возможноста за идното спасение.
На основоположниците на оваа школа им припаднал сериозен интелектуален труд – да го протолкуваат христијанството во елинските философски термини и категории, т.е. да направат револуција во масовното сознание на тоа време.
Немалуважен е тој факт, дека лидерите на кападокијската група во лицето на Василиј Велики, Григориј Ниски и Григориј Богослов биле служители на Црквата и непосредно примале учество во полемиката со приврзаниците на другите учења, а исто така, и во подготовката и работата на Никејскиот собор, на кој бил прифатен Символот на Верата. Метафизичкото учење на кападокијските богослови тесно се допирало до реалната политика на тоа време, вклучувајќи ја и неопходноста од дискусија со иноверците и приврзаниците на другите текови во раното христијанство. Така, на пример, идните епископи примиле образование на Атинскиот универзитет, основан од самиот Платон, каде со нив заедно учел и идниот император Јулијан-отстапник, кој ги обновил паганските култови (што како резултат довело до обратен ефект – закрепнување на христијанството).
За да ја разгледаме теоријата за суштината и доброто, а исто така, антрополошкото и космолошкото учење, детално разработени од отците, се разбира, неопходно е да се почне со текстовите на Ориген, кои сериозно повлијаеле на идеите на кападокијците.
Како Ориген ја гледал возможноста за утврдување на потполното добро? Тој говори, дека кога светот започнал да има потреба од различности и многуобразности, тогаш материјата со потполна покорност му се препуштила на Бога како на Господ и Творец свој за различните родови и видови на нештата, за Он да произведе од неа форми на небесните и земните тела... Затоа, кога ќе се уништи последниот непријател, наречен смрт, нема да има никаква печал и ништо непријателско. Непријателот не ќе се уништи во смисла – нема да постои, но во смисла – тој не ќе биде непријател и смрт, бидејќи нема ништо невозможно за Семоќниот. Он создал се за битие, но создаденото за битие не може да не биде. Затоа творбата подлежи на изменувања и разнообразност, но на субстанцијална гибел не може да подлежи она, што е создадено од Бога за битие и пребивање.
...Очистувањето и исправувањето ќе се извршуваат постепено и за секое суштество... Едни ќе одат напред и побрзо, а други далеку позади и, на тој начин, низ редовите на оние кои се восоединуваат со Бога од состојбата на непријателство ќе му дојде ред на последниот непријател, именуван како смрт, и таа, исто така, ќе се уништи за да не биде непријател.
Ова учење го добило називот теорија на апокатастасис.
Василиј Велики го интерпретира ова вака. Злото – не е жива и одушевена суштина, но состојба на душата, противположна на добродетелта и која се случува на безгрижните (лесномислените) низ отпаѓањето од доброто. Злото не е потребно да се бара надвор и да се претставува некоја првородна причина на злото, а самиот себе човек треба да се обвини за сопственото злонаравие.
Злото е противприродно не само на доброто, но и на самото себе.
Дионисиј Ареопагит искажал слични мисли. Тој забележал, дека за доброто да постои значи да ја распространува благоста во се што постои. Сите, кои имаат чувствена душа или живот, тие се одушевени и оживеани благодарение на Доброто. И се, што е бездушно и безживотно, претставува суштина благодарение на Доброто.
Кон Доброто, кое го надминува се она што постои, се стреми и самото она што не постои, постигнувајќи и само на некој начин да биде во поистине (во вистината) – по опфаќањето (прегратката) на се – во надсуштественото Добро.
Максим Исповедник, коментирајќи ги работите на Дионисиј Ареопагит, говорел, дека “самото таканаречено зло се појавува заради Доброто“.
Неопходно е да се забележи, дека проучувачите на творештвото на Василиј Велики сметаат, дека тој добро сфаќал, дека меѓу Откровението и научната информација нема конфликт, како што тоа често се прикажувало и особено се прикажува во наше време. Особено таков пристап тој користи во космолошките текстови, појаснувајќи, дека Библијата говори за тоа, Кој го создал светот и дека светот бил создаден, но не говори, како тоа се случувало фактички (се користат алегории).
Исто така, многу важен е фактот, дека во книгата на Василиј Велики “За Светиот Дух“ се покренува прашањето за Преданието, важноста на обичајите и верувањата, кои не се дадени во Светото Писмо, но се користат од верните, бидејќи се пренесувале од поколение на поколение. Т.е. станува збор за Традицијата, која противстои на буквалистичките искривувања на свештените текстови.
Во работите на Григориј Ниски подробно низ логичките заклучоци на умот, се дава интерпретација на природата на човечкото (тварното) битие како последица на божествената љубов и возможноста за идна сопричесност на Создателот.
Тој пишувал, дека Бог не е само моќен, но и праведен, благ, премудар, има се, што разумот го припишува на најдоброто.
“Бог, како благ, се исполнува со милосрдие кон паднатиот; и како премудар го знае начинот како да го (по)врати“.
Ниски говори за бесконечното приближување кон неисцрпниот божествен живот, а исто така, ја развива теоцентричната антропологија, зашто човекот е микрокосмос и во него е заложена бесмртноста. Бидејќи е создаден по образ и подобие Божјо.
Стремежот кон Бога се состои од очистување и богопознание низ обожување (теозис). Ако Бог не може да се види со разумот, тогаш неопходно е да се остави својот разум и да се излезе од себе.
Григориј Богослов го развива апофатичното богословие, притоа потврдувајќи ја возможноста за потврден (позитивен) опит на Бога. Суштината на Бога е неспознатлива, но средбата со Него како со личност е возможна.
Како потврда на ова тој го цитира Светото Писмо: “Ти си – Христос, Синот на живиот Бог“ – рекол апостол Петар на прашањето на Господа: “За Кого ме мислите?“
Иако притоа забележува, дека “нам дури одвај ни е возможно и точното познание на творбата“, со ова потврдувајќи ја трансцедентноста на Создателот во односот кон човекот.
Од друга страна, кападокијската школа го развива учењето за слободата на човечката волја, отфрлајќи ја предопределеноста од судбината на секој човек, карактеристична како за елинското паганство, така и за протестантското христијанство.
Се смета, дека до ден денешен концепцијата за слободата на волјата е основен до крај нерешлив проблем, бидејќи ако некое суштество сака да отпадне од Бога и не Му се враќа по своја волја, што може во овој случај да направи Создателот?
Во контекст на разгледуваната тема важна е дејноста на Јован Дамаскин (роден Мансур ибн Серџун Ат-Таглиби), кој е завршувач и систематизатор на класичната патристика. Неговите лични подвизи во спротиставувањето на иконоборците и непосредните контакти со муслиманите, бидејќи тој живеел во Дамаск во времето на калифатот, ја покажува длабочината на религиозниот и политички дијалог, кој може да постои меѓу приврзаниците на авраамистичките традиции.
Како едно од доцните гранки, заложени од кападокијската традиција, може да се смета учењето на основачот на исихазмот Григориј Палама за божествените енергии. Во него се говори за возможноста за сопричесност со Бога и слободата на волјата. Такво совмесно дејствие на волјата на Бога и волјата на човекот за негово спасение било наречено синергија. Тоа се достигнува по пат на обожување на човекот, бидејќи тој станува соучесник на Полнотата на Божествениот живот во Нејзините несоздадени пројавувања низ дејствието во него на Благодатта како и на Самиот Бог.
Важно е тоа, дека во овој процес човекот не учествува само душевно и духовно, но и физички, низ определени пракси, разработени од православните монаси.
КАППАДОКИЙСКАЯ ШКОЛА И УЧЕНИЕ О БЛАГЕ
Каппадокийская христианская философская школа является основой классического православного богословия и, в то же время, органично продолжает более раннюю традицию неоплатонизма, включая как работы Оригена, так и Дионисия Ареопагита, где поднимались вопросы сущности добра, зла и возможности будущего спасения.
На долю основоположников этой школы выпал серьезный интеллектуальный труд - истолковать христианство в эллинских философских терминах и категориях, т.е. совершить революцию в массовом сознании того времени.
Немаловажным является тот факт, что лидеры каппадокийской группы в лице Василия Великого, Григория Нисского и Григория Богослова являлись служителями Церкви и непосредственно принимали участие в полемике с последователями других учений, а также подготовке и работе Никейского собора, на котором был принят Символ Веры. Метафизическое учение каппадокийских богословов тесно соприкасалось с реальной политикой того времени, включая необходимость дискуссий с иноверцами и сторонниками других течений раннего христианства. Так, например, будущие епископы получали образование в Афинском университете, основанном самим Платоном, где с ними вместе учился будущий император Юлиан-отступник, восстановивший языческие культы (что в итоге привело к обратному эффекту - укреплению христианства).
Рассматривая теории о сущности и благе, а также антропологическое и космологическое учение, детально разработанные отцами, конечно, нужно начинать с текстов Оригена, которые серьезно повлияли на идеи каппадокийцев.
Как видел Ориген возможность утверждения полного блага? Он говорит, что когда мир стал нуждаться в различии и многообразии, то материя с полною покорностью предоставила себя Богу как Господу и Творцу своему для различных родов и видов вещей, чтобы Он произвел из нее формы небесных и земных тел… Поэтому, когда истребится последний враг, называемый смертью, не будет никакой печали и ничего враждебного. Враг истребится не в смысле, что не будет существовать, но в смысле, что он не будет врагом и смертью, ибо нет ничего невозможного для Всемогущего. Он сотворил все для бытия, но созданное для бытия не может не быть. Поэтому твари подвергаются изменениям и разнообразию, но субстанциональной погибели не может подвергнуться то, что сотворено Богом для бытия и пребывания.
… Очищение и исправление будет совершаться постепенно и для каждого существа… Одни будут идти впереди и скорее, а иные далеко позади и, таким образом, через ряды воссоединяющихся с Богом из состояния вражды дойдет очередь до последнего врага, именуемого смертью, и он также истребится чтобы не быть врагом.
Это учение получило название теории апокатастасиса.
Василий Великий интерпретирует это так. Зло – не живая и одушевленная сущность, но состояние души, противоположное добродетели и происходящее в беспечных через отпадение от добра. Зло не нужно искать вовне и представлять некую первородную причину зла, а самого себя нужно винить в собственном злонравии.
Зло противоестественно не только добру, но и самому себе.
Дионисий Ареопагит высказывал подобные мысли. Он отмечал, что для добра существовать означает распространять благость во все сущее. Все, кто имеет чувственную душу или жизнь, они одушевлены и оживлены благодаря Добру. И все, что бездушно и безжизненно, представляет собой сущность благодаря Добру.
К Добру, превышающему все сущее, стремится и само не сущее, добиваясь и само каким-то образом быть в поистине – по объятии всего – в сверхсущественном Добре.
Максим Исповедник, комментируя работы Дионисия Ареопагита, говорил, что «само так называемое зло появляется ради Добра».
Нужно отметить, что исследователи творчества Василия Великого считают, что он хорошо понимал, что между Откровением и научной информацией нет конфликта, как это часто преподносилось и особенно преподносится в наше время. В частности, такой подход он использует в космологических текстах, поясняя, что Библия говорит о том, Кто сотворил мир и что мир был сотворен, но не говорит, как это происходило фактически (используются аллегории).
Также весьма важным является тот факт, что в книге Василия Великого «О Святом Духе» поднимается вопрос о Предании, важности обычаев и верований, которые не даны в Писании, но используются верующими, так как передавались из поколения в поколение. Т.е. речь идет о Традиции, которая противостоит буквалистским искажениям священных текстов.
В работах Григория Нисского подробно через логические умозаключения, дается интерпретация природы человеческого (тварного) бытия как последствия божественной любви и возможность будущей сопричастности с Создателем.
Он писал, что Бог не только могуществен, но и справедлив, благ, премудр, имеет все, что разум относит к наилучшему.
"Бог, как благий, исполняется милосердия к падшему; и, как премудрый знает способ как возвратить".
Нисский говорит о бесконечном приближении к неисчерпаемой божественной жизни, а также развивает теоцентричную антропологию, поскольку человек является микрокосмом и в нем заложено бессмертие. Так как создан по образу и подобию Божию.
Стремление к Богу состоит из очищения и богопознания через обожение (теозис). Если Бога нельзя увидеть разумом, то нужно оставить свой разум и выйти из себя.
Григорий Богослов развивает апофатическое богословие, при этом подтверждая возможность положительного опыта Бога. Сущность Бога не познаваема, но встреча с ним как с личностью возможна.
В подтверждение этого он цитирует Писание. «Ты - Христос, сын Бога живого» - сказал апостол Петр на вопрос Господа - «За кого вы меня почитаете»?
Хотя при этом замечает, что «нам даже едва ли возможно и точное познание твари», этим подтверждая трансцендентность Создателя по отношению к человеку.
С другой стороны, каппадокийская школа развивает учение о свободе человеческой воли, отвергая предопределенность судьбы каждого человека, характерной как для эллинского язычества, так и для протестантского христианства.
Считается, что до сих пор концепция свободы воли является основной до конца нерешенной проблемой т.к. если некое существо желает отпасть от Бога и не возвращаться к нему по своей воле, что может сделать в этом случае Создатель?
В контексте рассматриваемой темы представляется важной деятельность Иоанна Дамаскина (урожденный Мансур ибн Серджун Ат-Таглиби), который является завершителем и систематизатором классической патристики. Его личные подвиги в противостоянии с иконоборцами и непосредственные контакты с мусульманами, так как он жил в Дамаске во времена халифата, показывают глубину религиозного и политического диалога, который может существовать между последователями авраамических традиций.
Как одно из поздних ответвлений, заложенных каппадокийской традицией, можно считать учение основателя исихазма Григория Паламы о божественных энергиях. В нем говорится о возможности сопричастности с Богом и свободе воли. Такое совместное действие воли Бога и воли человека для его спасения получило название синергии. Это достигается путем обожения человека, так как он становится соучастником Полноты Божественной жизни в Её нетварных проявлениях через действие в нём Благодати как Самого Бога.
Что важно, в этом процессе человек участвует не только душевно и духовно, но и физически, через определенные практики, разработанные православными монахами.
Извор: “Katehon“
|